С младшей внезапно начали происходить перемены. Вместо платьев за доллар из Китая она присматривается к смартфону (ну, это понятно, мой старый htc наконец обрёл покой), смущённо полу-пытается добраться до VREAC-a и разочаровывается, когда я объясняю, что волонтёрский лагерь в Бельгии - это дешёвый способ путешествовать, но не настолько, как она надеется. Зато проштудировала базу лагерей на английском и сама нашла варианты. Я страшно рада.
Из моих ближайших друзей возвращенцев на лето, кроме меня, ровно одна штука. Джоанна на лето вернётся в Сингапур заниматься исследованиями для диплома и заново учиться встречаться со своим парнем. Я не знаю, как они это делают, и восхищена, что они до сих пор продержались - тайные от родителей отношения, когда даже скайп возможен лишь вне дома, а физически встречаться тоже надо как-то совершенно беспалевно в городе, полным знакомых. А я, в свою очередь, летом поеду к своим людям. Даже без чётких планов на диплом, надо сказать. Так, подумаю, прикину, пошатаюсь по разным местам. В апреле-мае забреду к трём профессорам с примерно одинаковыми воплями: "Я была на ваших классах, я из них сбежала, не хотите ли поговорить о моём академическом будущем?". Авось что-то выйдет. Я уже столковалась с девочкой из одного из них. Она перепродаст мне книжки по юридической антропологии. Они у меня тоже были, я зачитывалась в шаттле защитой прав человека, а потом, обливаясь слезами, вовремя отнесла обратно в магазин.
И ещё одна цель на визит домой: нести английский в массы - двое точно попадутся, может, и до мамы доберусь. Наверное, я ленивый ребёнок невнятного класса из страны, где трудоголизм не продвигался протестантской моралью и конфуцианскими установками. Хотя бы подам документы в класс, где фильмы профессора дебютировали на Каннском (подумаешь, только что в вики нашла), и побегаю с камерой. Я не знаю, делаю ли я правильный выбор. Впереди - карьера, стеклянные потолки, безумный культ рабочих часов (не факт, что эффективности), статус иностранца... Фигня какая-то. Меня подушка ждёт.