Я дома! Я б с радостью осталась ещё на недельку, но чего уж там.

Исписала тетрадку по привычке. Теперь буду перепечатывать сюда.

Шереметьево-2, терминал Е

Давно, давно я не вела бумажный дневник. С Америки. Дома есть бложек, и изливать мысли проще и быстрее через клавиатуру. Меньше мышц напрягается. Писала от руки только тогда, когда интернета нет. В деревне, например.

Бумажные мысли ценнее электронных. Больше усилий, чтобы сделать запись, замарать бумагу, отфильтровывают часть словесного хлама.

За ночь нужно выпить литр ряженки. Понабрала еды, называется. Яблоки, огурцы, хлеб, паштет, мятные леденцы, семечки (потому что мама не нашла орехово-сухофруктную смесь, и я её люблю), мармелад тягучий вместо батончиков мюсли (вот это коварство!). Утром меня кормили дедушка с Леной, потом купила себе зачем-то энергетическую Пепси с жень-шенем, и потом чикенбургер в Маке... Главное, чтоб с едой пустили на борт самолёта. А ряженку перелью в фляжку и как-нибудь упихаю в рюкзак. О!

Когда читала NY Times, просмотрев почти все авторские колонки, наткнулась на элементарные, но всё же любопытные размышления. О том, что чем выше поднимается человек по социальной лестнице, тем больше покупает себе чувство безопасности и комфорт. Защита здесь приравнивается к увеличению жизненного пространства, забора между человеком и миром вокруг. И тут теряется, разбивается об эти волноломы душевное тепло. Да, ходила я сегодня по Москве в толчее и грязной суматохе, и успела словить несколько тёплых улыбок, проводить до метро фотографа Свету из Питера (вообще, из Новосибирска), посмеяться с девочками-школьницами в подземке... А теперь сижу в аэропорту, воробьиная королева мира в драных зелёных кроссовках. Ноги закинуты на рюкзак, колени на уровне плеч, наглая поза, и никого в радиусе 5 метров. Чисто, просторно и одиноко. Что неплохо, но как-то зябко.

А может, это во мне дело. Может, я стесняюсь того, что у меня одной тут походный рюкзак с чумазой пенкой. И лицо без тональника. Хотя с утра такая симпатяжка была! А потом придумала себе пятна на джинсах, помявшуюся рубашку и кроссовки, которые клей не спас.

Может, проще начать разговор, когда вы обречены смотреть друг на друга, или сидите близко-близко.

Нужно решить эту загадку жизни. Соответствовать своим собстенным стандартам и прошибать теплотой на пятнадцать метров вокруг.

Сегодня я впервые в жизни осознала, что в мире полным-полно маленьких, серьёзных, как горошины, задачек. Как, например, совместить палаточную романтику и лечащую роскошь отелей? Я подумала, оставлю роскошь на потом. Чем старше буду, тем меньше мне, верно, будет тянуть в экстремальные спартанские условия. Но тогда я не буду ценить гостиницы! Они станут не нормой жизни, а унылой рутиной. Не, кажется, надо ещё погадать над этим.