That grain of salt is the supernovae
Пусто было в лесу, когда я приехала к ним на Остров Рокк. Вроде бы лес как лес: солнце сквозь листву деревьев и заросли проглядывает, птицы поют, по слухам, где-то неподалёку - лисьи норы. Жизнь воркует, щебечет... А в сердце - настороженная дырка.
Лагерь нечисти, игротехников, поставили самым последним, да ещё и не нашли толкового места. В одной узкой полоске-посадке между пустошью с подрастающими ёлочками и бесконечным полем с подсолнухами - жарко. В лесу в просеке - слишком хорошо просматривается, а ведь группы - занятия детей с "магами"-психологами - будут в этой же стороне. А мы, как страшные нечистые антигерои, должны держать интригу и скрываться... Но всё-таки остановились на последнем варианте. Дети потом почти сразу заметили наш ярко-оранжевый тент вдалеке, и после наших налётов (посуда на тенте, одежда на деревьях, всеобщий хаос размотанной туалетной бумаги и свежевыстиранной одежды на земле) маги еле-еле отговаривали их от мести.
Стояли рядом с полем подсолнухов. Соседи были странными ребятами: не поворачивали головы в сторону солнца. Со своими раскидистыми листьями и позами были похожи на барышень-принцесс... Восставших из мёртвых этаким аккуратным антиутопическим строем. Поэтому ладно днём, а вот ночью гулять в ту сторону было откровенно жутко. А гулять приходилось частенько, потому что вы что, ребята, нечисть вырыла туалеты всем, кроме самих себя.
Первые ночи было как-то не по себе, потом привыкли к лесу. А в одну из последних ночей, когда мы уже наконец свободно шастали к детям и возвращались к себе в глухие четыре утра, увидели на дороге высокую тёмную тень, идущую не то навстречу, не то ещё куда. Она помахала рукой и растворилась в предрассветном тумане. По той же дороге за несколько минут до этого шла Спиралька. В которой полтора метра росту ровно. Ей казалась, её кто-то звал по имени над ухом.
А, на этой же дороге в одном месте у обочины земля провалилась ровным длинным прямоугольником.
Лагерь нечисти, игротехников, поставили самым последним, да ещё и не нашли толкового места. В одной узкой полоске-посадке между пустошью с подрастающими ёлочками и бесконечным полем с подсолнухами - жарко. В лесу в просеке - слишком хорошо просматривается, а ведь группы - занятия детей с "магами"-психологами - будут в этой же стороне. А мы, как страшные нечистые антигерои, должны держать интригу и скрываться... Но всё-таки остановились на последнем варианте. Дети потом почти сразу заметили наш ярко-оранжевый тент вдалеке, и после наших налётов (посуда на тенте, одежда на деревьях, всеобщий хаос размотанной туалетной бумаги и свежевыстиранной одежды на земле) маги еле-еле отговаривали их от мести.
Стояли рядом с полем подсолнухов. Соседи были странными ребятами: не поворачивали головы в сторону солнца. Со своими раскидистыми листьями и позами были похожи на барышень-принцесс... Восставших из мёртвых этаким аккуратным антиутопическим строем. Поэтому ладно днём, а вот ночью гулять в ту сторону было откровенно жутко. А гулять приходилось частенько, потому что вы что, ребята, нечисть вырыла туалеты всем, кроме самих себя.
Первые ночи было как-то не по себе, потом привыкли к лесу. А в одну из последних ночей, когда мы уже наконец свободно шастали к детям и возвращались к себе в глухие четыре утра, увидели на дороге высокую тёмную тень, идущую не то навстречу, не то ещё куда. Она помахала рукой и растворилась в предрассветном тумане. По той же дороге за несколько минут до этого шла Спиралька. В которой полтора метра росту ровно. Ей казалась, её кто-то звал по имени над ухом.
А, на этой же дороге в одном месте у обочины земля провалилась ровным длинным прямоугольником.