That grain of salt is the supernovae
Энн, моя седая-молодая хост-мама, приезжала сегодня. Открыли мне новое местечко-кафешку, понарассказывали друг другу историй. Я попробовала за компанию вегетарианский бургер, к середине вошла во вкус. Благо, с ними можно питаться здоровой пищей, желудок этому отчаянно рад. Моника, её шестнадцатилетняя дочка, рассказывала о своём морском походе на байдарках на Аляске, о морских львах и котиках, и как киты своими хвостами не дают по ночам спать: "Как будто пушки!". Я делилась жизнью нечисти, тем, как весело быть тёмным духом, переворачивать палатки и адски хохотать, потрясая трёхметровым копьём, и выть на луну. Кстати, Энн читала "Волшебника Земноморья") И видела тот сюжет про Путина и журавлей...
Они приехали, и теперь я с лампой, столом, расчерченным под шахматы, и зеркалом. Зеркало, длинное и узкое, стоит на полу у книжного шкафа и мне невероятно льстит. Ноги в отражении уплывают в бесконечность. Может, из-за наклона, может, характер у него такой. Впрочем, Энн ещё и испекла triple chocolate brownies, и опытным путём мы с Сарой и Дэниэлем выяснили, что с арахисовым маслом они вкуснее, хотя, казалось бы, куда ещё. А потом, когда моё настроение отчего-то, от безделья и тоски-скучанию по моим людям, ухнуло вниз, в столовой оказалось дивное черничное мороженое. И кофейное. И карамельный сироп, M&M и кондитерская вишня. Настроение прыгнуло вверх на реактивном двигателе, и я чувствовала себя ребёнком в новогоднюю ночь. Так что посмотрим, как долго зеркало-которое-радует продержится в своём статусе.
По секрету мне рассказали об учебных комнатах над нашей столовой, где балконы. Гаррипоттеровские классы: полукруглые окна с углами сверху, витражи, деревянные арки над головой. Как и несколько лет назад, карточки Canaday, моего общежития, умудряются сдвигать с места лифт на второй этаж и открывать те двери, которые обычно закрыты, только если не зарезервированы заранее. Пробрались туда сегодня, побродили. Горда собой, что открыла новую "локацию". Несколько дней назад, гуляя под дождём, дошла вдруг до бывшей резиденции Вашингтона с уютным садом вокруг. Подивилась, вернулась на кампус. Исследования мест вокруг продолжаются.
Так и не доехала до океана!
Они приехали, и теперь я с лампой, столом, расчерченным под шахматы, и зеркалом. Зеркало, длинное и узкое, стоит на полу у книжного шкафа и мне невероятно льстит. Ноги в отражении уплывают в бесконечность. Может, из-за наклона, может, характер у него такой. Впрочем, Энн ещё и испекла triple chocolate brownies, и опытным путём мы с Сарой и Дэниэлем выяснили, что с арахисовым маслом они вкуснее, хотя, казалось бы, куда ещё. А потом, когда моё настроение отчего-то, от безделья и тоски-скучанию по моим людям, ухнуло вниз, в столовой оказалось дивное черничное мороженое. И кофейное. И карамельный сироп, M&M и кондитерская вишня. Настроение прыгнуло вверх на реактивном двигателе, и я чувствовала себя ребёнком в новогоднюю ночь. Так что посмотрим, как долго зеркало-которое-радует продержится в своём статусе.
По секрету мне рассказали об учебных комнатах над нашей столовой, где балконы. Гаррипоттеровские классы: полукруглые окна с углами сверху, витражи, деревянные арки над головой. Как и несколько лет назад, карточки Canaday, моего общежития, умудряются сдвигать с места лифт на второй этаж и открывать те двери, которые обычно закрыты, только если не зарезервированы заранее. Пробрались туда сегодня, побродили. Горда собой, что открыла новую "локацию". Несколько дней назад, гуляя под дождём, дошла вдруг до бывшей резиденции Вашингтона с уютным садом вокруг. Подивилась, вернулась на кампус. Исследования мест вокруг продолжаются.
Так и не доехала до океана!