That grain of salt is the supernovae
Я остаюсь собой, как всегда в своём репертуаре. Кто-то в классах по триста-семьсот человек, учат Economics 10, Justice, Science of Cooking или ещё что, заполняют Sanders Theatre, огромнейшие аудитории, а я - в неизвестных местах. Оглянулась и с удивлением обнаружила, что в моём самом большом классе - Anthro 1640, Language and Cluture, - сорок человек от силы. А так в испанском пятнадцать, в Expos 20, обязательному учебному курсу по письму, пятнадцать, на семинаре The Art of Noticing и того меньше. Как так получилось, непонятно. Все в одном месте, а я - где-то ещё.
- Нужно искать людей, - говорит Тесса, my academic advisor. - У тебя какие-то нестандартные, нетипичногарвардские интересы. Это не значит, что заняться интересностями не выйдет, просто нужно будет вызнавать, спрашивать, находить единомышленников. Тем, кто идёт в политику, экономику или биохимию-биологию, куда проще: проторенная дорожка.
Думала, на новом месте появятся новые привычки и новый образ жизни. Ага, ни фига. Ну, почти. Но кардинальнейших перемен не произошло, хотя тут и легче сходу меняться и кроить установки. Но я остаюсь собой.
Со всеми плюшками и неплюшками.
- Нужно искать людей, - говорит Тесса, my academic advisor. - У тебя какие-то нестандартные, нетипичногарвардские интересы. Это не значит, что заняться интересностями не выйдет, просто нужно будет вызнавать, спрашивать, находить единомышленников. Тем, кто идёт в политику, экономику или биохимию-биологию, куда проще: проторенная дорожка.
Думала, на новом месте появятся новые привычки и новый образ жизни. Ага, ни фига. Ну, почти. Но кардинальнейших перемен не произошло, хотя тут и легче сходу меняться и кроить установки. Но я остаюсь собой.
Со всеми плюшками и неплюшками.